Памятник нерукотворный.
Литературное наследие русского Пушкина и французского Дюма велико.
На счету А. Пушкина один роман в стихах «Евгений Онегин», 12 законченных поэм, среди которых «Руслан и Людмила», «Бахчисарайский фонтан», «Полтава», «Медный всадник» и другие, 6 неоконченных поэм среди них «Монах», «Вадим», «Юдифь», 7 сказок в стихах «О рыбаке и рыбке», «О царе Салтане», «О попе и работнике Балде» и другие, более 20 прозаических и драматических произведений, среди которых «Повести Белкина», «Борис Годунов», «Моцарт и Сальери», «Скупой рыцарь», а также множество планов, набросков, статей и более 700 стихотворений.
Друзья Пушкина неоднократно обращались к царю с просьбой увековечить память поэта России, но просьба также неоднократно отклонялась. И только в 1880 году спустя 40 с лишним лет после смерти поэта в Москве был открыт памятник А. Пушкину.
Некоторые исследователи отмечают, что до 1887 года издания произведений Пушкина продавались дорого, согласно указанию Александра II о сроке авторского права, которое получила вдова поэта.
« За пятьдесят лет, прошедших со дня смерти Пушкина, общее число проданных экземпляров его сочинений не превысило 50-60 тысяч», пишет Маркус Ч. Левитт в своей книге «Пушкинский праздник 1880 года».
После отмены срока действия авторского права в книжных магазинах начался настоящий ажиотаж.
К 1937 году в России создался культ творчества народного поэта:
«Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастет народная тропа…».
Очень часто пушкиноведы сокрушались: «Если бы не ранняя смерть поэта, сколько бы он еще написал произведений?!»
А. Дюма был очень плодовит в своем творчестве. На счету Дюма 285 романов, десятки пьес, более 20 томов мемуаров.
Дюма, весьма интересовавшийся историей Франции и
изучавший многие исторические труды, позаимствовал имя героя «Трех мушкетеров» из написанного ранее романа Гасьена де Куртиль де Сандра «Мемуары кавалера Д`Артаньяна». Граф д’Артаньян - Шарль Ожье де Бац де Кастельмор – реальное историческое лицо и многие события из его жизни отражены в мемуарах, а затем перекочевали в измененном виде в романы Дюма.
Вызывает сомнения и роман «Учитель фехтования».
Александр Дюма рассказывал своему сыну о сне, который он видел однажды: «Я стою на вершине скалистой горы, и каждый ее камень — какая-то из моих книг. И вдруг гора начинает осыпаться подо мной».
Вообще основные свои произведения А. Дюма написал после 1840 года, до этого им было написано всего несколько пьес, а также «Изабелла Наварская», «Ричард Дарлингтон».
А вот начиная с 40-го года, Дюма издает один за другим
множество романов:
«Граф Монте-Кристо» (1844-1845), «Три мушкетера» (1844), «Двадцать лет спустя» (1845), «Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя» (1847), «Королева Марго» (1845), «Графиня де Монсоро» (1846), «Сорок пять» (1847) «Чёрный тюльпан» (1850) и так далее.
Плодовитость Дюма вызывала нездоровые чувства, но реально написать такое количество произведений в одиночку действительно невозможно, и, естественно, ползли слухи о существовании «фабрики литературных негров».
Как говорят, Дюма не писал тексты, а диктовал их переписчикам, потому образцов его почерка практически не существует, но и продиктовать такое количество томов невозможно.
Имя одного из соавторов известно – это Огюст Маке, сын богатого фабриканта. На признание соавторства Маке подавал в суд, однако проигрывал.
Александру Дюма установлен памятник в Париже.
Что не вызывает сомнений - Дюма был большой гурман. Это известный факт. Вот рецепт его знаменитого лукового супа.
Луковый суп Александра Дюма.
пшеничный хлеб - 200г
репчатый лук - 2 шт.
бульон - 1 л
сыр - 100г.
сливочное масло - 2 ст.л.
Нарезанный мелкими кубиками хлеб, обжарить в сливочном масле. Репчатый лук также мелко нарезать и обжарить на масле до золотистого цвета, положить кубики хлеба и продолжить жарить до тех пор, пока лук не приобретет бронзовый оттенок. Далее переложить смесь в кастрюльку и залить кипящим бульоном. За 5-7 минут до окончания варки, постоянно помешивая, добавить тертый сыр. Посыпать рубленой зеленью перед подачей.

Я памятник себе воздвиг нерукотворный, К нему не зарастёт народная тропа, Вознёсся выше он главою непокорной Александрийского столпа.